Восточнославянская народная сказка (белорус.)
Объекты: Тратарары – «тот свет» (название созвучно топониму Тратарии Великой, азиатских земель, располагавшихся, согласно изданию энциклопедии «Британника» от 1771 г., по восточную сторону от Большого Камня – Уральских гор – и обозначавшему, в более позднем осмыслении наших предков, всё связанное с нашествиями иноземных кочевников, как несущее смерть, разрушение).
В одном древнем царстве был царь Игорь, имел он трёх сынов. Дожили они до совершенных лет, и старший сын стал просить благословения у отца повидать чужие земли, показать и себя.
Отец и дозволил ему отправиться в чужие земли. Сын седлает добрую лошадь, садится и отправляется в путь. Приближается к границе отцовского царства, а на границе стоит дуб, на том дубу сидит старик Пилигрим. Пилигрим имел при себе кнутик длиною на семь вёрст; сам он с вершок, а голова с горшок. Пилигрим и спрашивает, кто едет, куда едет, по воле или по неволе. Королевич в ответ ему:
– Эка диковина! Взобрался на дуб! Ещё бы хоть человек, а то мальчуган ростом с вершок, а голова с горшок! Еду туда, куда мне надо!
Услыхал Пилигрим дерзкий ответ царевича, останавливает его лошадь, берёт свой кнут и всыпал царевичу, сколько пришлось: избил его хорошо и вернул назад.
Царевич возвратился к батюшке-царю в свою столицу. Отец удивляется, что сын его скоро вернулся, и спрашивает:
– Что с тобой случилось, что ты скоро вернулся?
– Ах, батюшка, на заставе, при границе твоего царства, мне все рёбра переломали – не могу уже дальше ехать, и поэтому счёл за лучшее вернуться.
Просится другой сын, средний. В чужие земли: повидать и чужих заграничных земель, и людей, да и свою молодость показать. Батюшка-царь дозволяет и этому сыну отправиться в чужие края.
Приближается к той заставе и тому дубу второй сын. Слышит, как с дуба кричит ему Пилигрим:
– Стой! Кто едет? Куда едешь? По своей ли охоте или по неволе?
Царевич с гордостью взглянул на этот дуб, видит мальчугана: сам он с вершок, голова с горшок, – и говорит ему царевич:
– Эка диковина какая! Туда еду, куда надо!
– Ну, коли так ты мне угождаешь, то я с тобой рассчитаюсь! Тут и птица без меня ни одна не пролетала, и человек ни один не проезжал.
Прыг с дуба, и начал его клеймить, кнутиком охаживать: избил царевича, как сидорову козу. Царевич избитый возвратился к батюшке-царю. Царевич рассказал ему всё, что с ним случилось в дороге, отказался от дальней поездки.
Спустя несколько лет младший сын Игорь Игоревич просит благословения у отца повидать чужих земель и себя показать. Царь сына благословил, и он отправился в дорогу. Приехал к границе чужой земли к тому дубу, а Пилигрим и говорит царскому сыну:
– Что, царевич Игорь Игоревич, куда ты едешь, по воле или по неволе?
– Нет, Пилигрим, не то что по неволе, а по батюшкиному благословению: хочу проехать в чужие края и себя показать.
– Ну, я знаю твоё намерение, только ты, царевич, на этой лошади не доедешь, а вернись домой и проси у своего батюшки ту лошадь богатырскую, на которой он сам ездил от молодости до старости!
Возвратился к отцу, рассказал всё, как поступил с ним Пилигрим, и просит отцовской богатырской лошади на проезд ему в заграничные края.
– Ну, сын мой, отправляйся же ты опять к Пилигриму.
Увидал Пилигрим царевича и говорит ему:
– Что тебе, царевич, сказал твой отец?
– Сказал мне мой отец, что лошадь стоит у берега, в склепе, а ключик у вашей милости.
Спрыгнул Пилигрим с дуба, отправился к склепу. Отмыкает лошадь, а лошадь от древности поседела. Игорь Игоревич, увидавши эту лошадь, говорит ей:
– Служила ты батюшке моему от младости его и до старости, послужи теперь и мне!
– Нет, Игорь Игоревич, я устарела – не могу тебе служить, а позволь мне в чистом поле погулять, ярой пшеницы поесть, жемчужной росы попить!
Царевич с Пилигримом и сами отправились погулять и повеселиться. Гуляли они долго-предолго, а в это время и лошадь отъелась. Приходит Игорь Игоревич к тому месту, свистнул богатырским посвистом, молодецким голосом: лошадь бежит, под ней земля дрожит.
– Скажи мне наперёд, – говорит лошадь Игорю Игоревичу, – какую тебе службу служить?
– Я, – говорит царевич, – хочу чужих земель повидать, свою красоту показать.
– Ну, становись мухою, полезай в моё левое ухо, а в правое вылезай: теперь ты красив и силён, а тогда ещё больше будешь красив и силён.
Вылез из уха лошади царевич – и вправду стал и сильней, и красивей.
– Садись легонько, держись крепенько, – поедем!
Усевшись на лошадь, царевич простился с Пилигримом и ускакал. За одну минуту царевич Игорь Игоревич прискакал на богатырской лошади в одно чужое царство. Видит огромный дом. Остановясь здесь, привязывает он верную свою лошадь, сам входит в этот дом: видит огромного змея, змей же этот размахивает жалом до потолка. Царевич, не робея, кладёт свою шапку и низко кланяется змею. Змей свился в клубок, покатился в дальние покои – и выходит красивая девица. Девица говорит царевичу:
– Здравствуй, Игорь Игоревич, куда ты едешь, по воле или по неволе?
– Я еду не по неволе, а по батюшкиному благословению.
– Знаешь ли, царевич: кто далеко летает, тот свою голову теряет, а покорную и повинную голову меч не берёт. Туда, куда ты едешь, ты на своей кляче не доедешь. Оставляй её на моём дворе, а я дам тебе своего доброго коня.
Поблагодарил её за услугу, сел на дивного коня и поскакал в следующее царство. Пока волосу перегореть, он проскакал по этому царству, прискакал к заставе того царства, видит громадный дом; При входе в дом видит громадного змея, ничуть не боясь того змея, снял шапку, низко поклонился змею – змей свернулся в клубок, покатился в задние покои. Выходит прекрасная девица, и кланяется ей Игорь Игоревич. Девица говорит ему:
– Куда едешь? По воле или по неволе?
Не по неволе, а по батюшкиному благословению.
– Далеко, царевич, летаешь, свою голову теряешь; ну, а поклонную и покорную голову меч не берёт; только туда, куда ты едешь, на этой кляче не доедешь; видно, делать нечего, придётся помочь тебе: бери моего быстрого богатырского коня, а своего оставь в конюшне.
Поблагодарил девицу-красавицу, сел на быструю лошадь и поскакал до следующего царства. Ехал так быстро, что проехал всё царство, пока волосу перегореть. Подъезжает к заставе, видит великолепный дом. Останавливает быстрого богатырского коня, входит в дом, видит огромного змея. Не робея, кладёт свою шапку и низко кланяется он тому змею. Змей свернулся в клубок и покатился в задние покои. Является перед ним прекрасная девица, он кланяется ей. Девица спрашивает у царевича, по желанию ли, по воле ли едет, и куда, и зачем. Царевич отвечает прекрасной девице:
– Я еду к муромскому царю просить руки его дочери Прекрасной Ирины.
– Знаю я этого царя: он мне родной; но только ты на лошади не езжай, а оставь её у меня. Я дам тебе вместо неё ковёр-самолёт, шапку-невидимку и сапоги-скороходы. Да смотри: как долетишь, не входи в их палаты, а остановись в зелёном саду, чтоб она ни твоего голосу не слыхала, ни твоего волосу не видала, а то она тебя уничтожит. Наблюдай ещё, как царевна Ирина будет идти на гулянье в сад со своими прислугами и взойдёт в шатёр на отдых. Тогда ты быстро к ней в шатёр, отдохни и кольцами с ней обменяйся, квасу напейся и уходи скорей.
Выслушав всё, что она ему говорила и присоветывала, сел в самолёт и полетел к муромскому царю, к прекрасной дочери его Ирине. Прилетев, он остановился в царском саду и дождался выхода царевны Прекрасной Ирины.
В полдень вышла из дворца царевна с прислугами погулять по саду и, нагулявшись, пошла в шатёр на отдых. Тут Игорь Игоревич быстро входит к ней в шатёр также на отдых. Поотдыхавши с ней, наговорившись вволю, обменялся кольцами, напился квасу и, не накрывши квашни, улетел в обратный путь. Прилетел к прекрасной девице, откланявшись ей, возвратил ей самолёт, шапку-невидимку и сапоги-скороходы и благодарил её. Девица прекрасная сказала царевичу:
– Далеко летаешь и много дел делаешь: квас пил, и квашни не закрыл. Садись же скорей на коня и скачи скорей, а то ведь за тобой будет погоня. Вот тебе моя щёточка. Как будут тебя догонять – бросай быстро эту щёточку – сделаются мхи и болота; и пока гонцы канавы прокопают, мосты намостят, дороги проведут, ты всё царство проскочишь.
Догоняют царевича гонцы, а царевич бросает щётку – делаются мхи, болота, и пока гонцы провели дороги, он уже проскочил всё царство. Подъезжает к заставе другого царства. Входит во двор, кланяется прекрасной девице, отдаёт ей быстрого богатырского коня и поклон от сестры. Другая девица дала Игорю Игоревичу гребешок.
– Будет за тобой погоня, тогда бросай этот гребешок: от этого будет сзади тебя огромный лес. Пока лес прорубят и мосты, дорогу сделают, ты проскочишь в третье царство.
Уселся на лошадь добрый молодец и был таков. Догоняет погоня, царевич бросил гребешок, и вырос огромный густой лес. Пока гонцы прорубкой леса занимались, царевич ускакал в третье царство. Является к прекрасной девице, отдаёт поклон от сестры. Прекрасная девица говорит:
– Игорь Игоревич, за великою бедою ездишь ты по свету. Смотри не потеряй свою головушку; а беда у тебя уже на носу твоём. Вот же тебе от меня платочек. Будет за тобой великая погоня, ты не допускай до себя, бросай этот платочек. Загорится позади тебя земля, и вода; погоня в огонь не пойдёт, а возвратится восвояси.
Догоняет погоня, царевич Игорь Игоревич бросает платок: загорается и земля, и вода; гонцы в огонь уже не бросились, а только удивляются, а Ирина говорит:
– Ну, Игорь Игоревич, теперь-то ты от моих рук ускользнул, но дожидайся меня с гостинцем в твоём царстве.
Царевич подъезжает к старику Пилигриму. Останавливает утомлённого своего верного богатырского коня, здоровается с Пилигримом. Пилигрим радёхонек благополучному возвращению Игоря Игоревича.
– О, Игорь Игоревич, далеко ты летаешь, да и бед же много наделал: то-то молодость-буйность! Пил квас, да квашни не накрыл! Поезжай же ты к отцу своему: у вас большое несчастье. Налетел в ваше царство заморский Обжора, выедает всё в вашем царстве.
Торопливо доскочил до своего царского дворца, входит во дворец, видится с отцом и братьями; начались расспросы о путешествии царевича; царевич всю подноготную рассказал о своём странствовании. Отец, выслушав сына, говорит о своём горе:
– Вот, сын, и у меня в моём царстве сильное бесчестье. Налетает Обжора, по нескольку бочек водки выпивает и по нескольку волов поедает.
– Батюшка, прикажите сделать три прута железных, буханку хлеба и налить четверть водки.
Летит Обжора, как гром гремит; является во дворец как сенная копна, и входит в палаты, требует попить и поесть. Является царевич Игорь Игоревич с буханкой хлеба и четвертью водки.
Обжора надменно говорит царевичу:
– Ты что, шутить вздумал со мной: накормишь ли ты меня этим кусочком?
Царевич и говорит Обжоре:
– У нас была корова-обжора: всё ела по такой буханке хлеба и пила по ведру воды морской, а потом объелась и опилась. Неужто же и на тебя не будет околеванья? Ведь околеешь и ты! Обжора и говорит царевичу:
– Ты со мной много не разговаривай!
– Ну, коли ты, голубчик, такой, то я с тобой поборюсь. Подайте-ка три прута моих.
Подают ему три железных прута. Царевич давай его хлестать по спине, сбил три прута, а Обжоре всё нипочём. Тогда царевич потребовал дедушкину булаву. Волокут ту булаву десять человек царских слуг. Обжора булавы уже испугался, крутнулся от царевича так сильно, что у царевича остались все волосы с головы Обжоры, и полетел Обжора из царского дворца. Пустился царевич в погоню за Обжорой, но видит, что его не догонит; пустил вслед за ним дедовскую булаву – полетела булава за Обжорой, как пуля из ружья.
Видит Обжора, что дела его плохи: ударился о землю: земля от сильного удара расступилась, и Обжора заморский провалился сквозь землю. Загремела вслед за ним булава, и сделалось на том месте окнище. Игорь Игоревич подходит к тому окнищу, смотрит туда и видит, что и конца-краю нету. Приходит во дворец и говорит отцу:
– Каково, батюшка, накормил и напоил заморского Обжору? Он как крутнулся, в моих руках остались все его волосы; но беду одну сделал, жалею и сам: булава дедушкина полетела в Тартарары за Обжорой.
Отец говорит царевичу:
– Ладно, что избавились от Обжоры, а булава хоть и пропала, небольшая тут ещё беда.
– Ох, нет, батюшка, я думаю и булаву там найти.
– Ну что ты чудишь? – говорит царь своему царевичу.
– Батюшка, прикажите сделать блок: я на блоке спущусь и найду булаву.
Взял ружьё, зарядил и идёт к блоку; провожают его отец и братья. Царевич просит отца-царя:
– Батюшка, как спущусь я в Тартарары, ты поставь сторожами возле блока не солдат, а сынов твоих – моих братьев: я коли дёрну за верёвку, так чтоб они меня оттуда тащили.
Ну, так его и спустили. Он сошёл на тот свет и там начал искать булаву. Ища булаву, нашёл гнездо с птенцами и прицеливается их бить. Птенцы испугались и затрясли своими крылышками, а он одумался. Решил их взять и кормить: может, у них нет ни отца, ни матери. Начал их поить и кормить, пока они вырастут. Начали птенцы полётывать, и сышат они, что летит их мать-птица, всему свету хлопотница. Стали они друг с дружкой говорить:
– Что ты знаешь, сестрица? Летит наша мать-птица, всему свету хлопотница; она, не разузнавши, в чём дело, Игоря Игоревича истребит; надо нам его спрятать: хоть он нас напугал, да и помиловал. А куда же мы его спрячем?
А подружка-птичка отвечает:
– А под ту скорлупу, из которой мы сами вылупились.
Так его туда и спрятали. Прилетает их мать-птица, всему свету хлопотница и говорит своим детям:
–Детки мои, голубятки, кто вас вскормил и кто вас вспоил? Я бы того и сама облаготворила!
Детки-птенцы и говорят ей:
– Ходил тут какой-то охотник, хотел нас из ружья убить – наши жилочки все позамёрзли; потом он одумался, стал нас кормить и стал нас поить, покуда мы уже стали перелётывать.
– А куда же вы его дели?
– Мы спрятали его под ту скорлупу, из которой сами вылупились.
– Идите и зовите его ко мне!
Птенцы ведут его к своей матери. Она, эта птица, его узнала и говорит:
– Здравствуй, Игорь Игоревич!
А он ей:
– Здравствуй, птица – всему свету хлопотница!
– Ведь ты, царевич, далеко летаешь да свою голову теряешь, только тем и спасаешься, что поклонную и покорную голову меч не берёт. Ты тот свет весь объехал и сюда явился! Что же тебе здесь нужно, зачем ты сюда пришёл?
– Обжора занёс булаву, вот я и пришёл отыскивать её.
– За то, что ты моих птенцов поил и кормил, я тебя отблагодарю. Иди и разыскивай свою булаву.
Н приходит к дому того Обжоры, на крыльце сидят две девушки, слёзно плачут и ковёр вышивают; и так они красивы, что одна другой красивее! Он подходит к ним и спрашивает, какого они звания и из какого города. Они отвечают ему:
– Мы девицы, одну зовут Марухой, а другую Настюхой. Звания мы царского, украдены заморским Обжорой. Марушка царства Метлицкого, а Настюшка царства Вьюгина.
– Скажите мне, жив ли Обжора?
Те девицы отвечают:
– Жив. Он недавно сыскался и принёс с собою булаву; сам теперь отдыхает, а булаву в угол поставил.
– Я хочу его видеть; покажите мне, где он отдыхает.
Они его вводят в спальню, а Обжора спит. Он взял свою булаву и отбил Обжоре голову.
– Вот, красавицы-царевны, Обжоры теперь уже нет, я его со света сжил.
– Ах, царевич, у него есть старушка, та похитрей его, её только дома нет. А мы посоветуем тебе, если ты нас тут не оставишь, как справиться со старухой.
Они взяли золотые ключи, пошли в тайные погреба. В погребах стояли две бочки вина: в левом боку сила, а на правом бессилье.
– Вот, Игорь Игоревич, пей вино с левой стороны, а с правой не трогай.
Он как вина напился – пол под ним проломился, почуял он в себе большую силу. Перекатили бочку с левой стороны на правую, а с правой на левую, заперли потайной погреб и ушли; ключи повесили на место и говорят:
– Придёт старуха и вызовет тебя сражаться с собой, и ты её сшибёшь; она попросит у тебя отдыха и пригласит тебя попить и погулять. Возьмёт она золотые ключи и пойдёт в потайные погреба, и предложит пить вино, а ты пей из бочки на правой стороне: тогда она ослабеет, а ты сделаешься сильнее.
Потом они Игоря Игоревича спрятали. Летит старуха – с полёту серьёзна. Как вошла в комнату, так и говорит, что Русь-кость пахнет. Отвечают ей царевны-красавицы:
– Бабушка, по Руси летала да русского духу набралась!
– Вы хитрите, вы меня обманываете!
А они отвечают ей:
– Нет, бабушка, мы говорим тебе правду.
Глядь – Обжора убит.
– Кто же это моего Обжору убил?
– Приходил какой-то человек за своей булавой, взял булаву и отбил дедушке голову.
Сейчас же вскочила в комнату Обжоры, её мужа, и увидала, и увидала, что у Обжоры голова отбита и лежит голова особо, а туловище тоже особо. Рассердилась очень и пришла в большую злость, громко закричала:
– Подайте мне его сюда: я его живьём съем!
Девицы позвали Игоря Игоревича; является к старухе.
– Эх, голубчик, ты тот свет весь облетел и на этот пришёл? Нет, нет, теперь не выкрутишься. За что ты моего старика убил?
– За то, – говорит Игорь Игоревич, – что он мою булаву унёс. Вот я и взял у него свою булаву и отбил ему голову.
– Ну, пойдём-ка на расправу!
Вышли за ворота, и говорит старуха:
– Ну-ка, Игорь Игоревич, дуй поле – ток!
Он как дунул поле на двенадцать вёрст, выдул хрустальный ток. А она дунула на двенадцать вёрст – выдула ток чугунный; да и начали драться. Царевич старуху сбил.
– Стой, Игорь Игоревич, пойдем, погуляем!
Старуха берёт свои золотые ключи, отворяет потайные погреба.
– У меня здесь есть две бочки вина. С которой стороны будем пить вино: с правой или с левой?
– Я буду пить хоть с правой.
И как напился, ещё сильнее стал, а она очень ослабела. Царевич и говорит:
– Ну что, бабка, где будем воевать?
А она ему в ответ не вымолвила и словечка. Тогда он взял её за волосы – и кости из кожи вытряс. Пришёл к пленницам-девицам и говорит им:
– Ну, теперь я всех своих и ваших врагов победил. Теперь не берите ни злата, ни серебра, а забирайте драгоценные каменья!
И отправились втроём к блоку; взял он и свою булаву. Придя к блоку, садится в него, а девицы зарыдали горькими слезами и говорят ему:
– Мы тебе в твоём горе помогли нашим советом, и ты обещал вывести нас на русский свет, а между тем покидаешь нас. Лучше ты посади нас на блок, а после сам сядешь: твои братья наверно подадут тебе блок.
Царевич признал их слова справедливыми, посадил девиц на блок и встряхнул его. Братья его и потянули. Доволакивают близко к краю и заметили их красоту, стали друг другу говорить:
– Ну, брат, нравятся ли они тебе?
Отвечает другой брат:
– Да, конечно, а почему бы и нет: какие пригожие красавицы!
– Да вот что, брат: как только к нам брат явится, то он возьмёт одну себе, а другую кому-нибудь из нас уступит. А мы, когда их вытащим, то верёвку разрежем. Тогда эти девицы будут нашими жёнами, а брат навеки останется на том свете.
А девицы эти сделались золотыми берёзами с серебряными листьями, свились макушка с макушкою, а окнище это заросло, даже признаков не осталось.
Тогда братья испугались, да и думают: как теперь идти к отцу и что ему сказать? Приходят к отцу и говорят ему:
– Батюшка, наверное, наш брат на том свете либо умер, либо убит: окнище заровнялось, и выросли два памятника золотыми берёзами с серебряными листьями и свитыми вместе макушками.
А Игорь Игоревич, узнав, что братья ему изменили, отправился к птице – всего света хлопотнице; и говорит ему та птица:
– Что, Игорь Игоревич, предали тебя твои братишки?
И он заплакал горькими слезами:
– Что же делать? Я надеялся на них не так, как на чужих, а они сотворили мне зло хуже чужих.
– Но я твоему горю помогу: ведь ты моих детей вскормил и вспоил. Ступай: набей мне птичек и, сколько набьешь, всех на ниточку навяжи, а завтра рано ко мне приходи.
Он набил птиц целую низку и приходит к ней. Она и говорит ему:
– Садись на меня легонько и держись крепко, а как заморюсь, так кидай мне в рот, чтобы не ослабеть.
Берёт он булаву и садится на птицу легонько и держится крепко, и полетели на русский свет. Вознесла его очень высоко и спрашивает его:
– Где находимся? Глянь вниз.
Он поглядел вниз и говорит:
– Ничего не видно, только одна вода, как хрусталь, – знать, мы над морем.
Она сейчас же перевернулась вниз спиною, а вверх ногами – царевич и загремел, как камень, в воду. Тогда снова подхватила его и спрашивает:
– Ну что, Игорь Игоревич, как ты, испугался?
А он ей отвечает:
– Так испугался, что немного до смерти осталось!
– Вот так же и мои детки тебя попугались! Вот так-то хлеб-соль всегда отдаётся!
Вынесла на русский свет и пустила. Он пошёл по городу ко дворцу. Идёт служба в Божьем храме, и спрашивает он:
– Какой сегодня праздник?
Тут ему и отвечают:
– Наш царь по сыну своему Игорю Игоревичу сорокоуст справляет.
– Бейте в колокола: Игорь Игоревич жив и идёт домой.
Царю о нём доложили, и он вышел к сыну навстречу, и радовался царь-батюшка благополучному возвращению сына. Братья прибежали, слёзно плакали и рыдали, на колени упали и говорили ему:
– Мы виноваты перед тобою, как и перед Богом!
Игорь Игоревич братьям своим простил их вину. Зовёт царя-батюшку и своих братьев к тому месту, где стоят две берёзы. Приходят к тому месту – стоят две девицы-красавицы. Подходит Игорь Игоревич и говорит им:
– Здравствуйте, цесаревны-пленницы!
И они ему поклонились. Берёт он за руку одну царевну, Марфуту, и говорит большему брату:
– Вот тебе невеста; а за что – знай и свадьбу играй!
Тогда берёт за руку Настасью и говорит меньшому брату:
– Вот и тебе невеста; а за что – знай и свадьбу играй!
– Ну что же ты, сынок, – говорит царь, – братцам невест отдаёшь, а себе ни одной не берёшь?
Игорь Игоревич говорит:
– Батюшка, обо мне не хлопочите: я себе давным-давно нашёл.
Пошли они в свои палаты свадьбы гулять; гуляли они месяц, а может, и недель десять. В один день вся свита царская пошла в зелёный сад гулять, и только в этот день и час в это царство въезжает муромская царевна Ирина и подъезжает к царскому саду со своим сыном. Сын, увидавши царскую свиту в саду, говорит матери:
– Посмотри-ка, маменька, как наш дедушка гуляет с моим папенькой и дядюшками по саду!
– Почему же ты, милый мой сыночек, знаешь, что эти люди – твои дедушка, папенька и дядюшки?
Сын на это матери говорит:
– Эх, маменька, ворон ворона издалеча видит.
Игорь Игоревич узнал Прекрасную Ирину и поспешил прямо к ней навстречу. Целовались в сахарные уста, и принял их с честью в свои палаты, показал и рассказал отцу, что эта Прекрасная Ирина – его невеста. Нимало не медля, начали пиво варить и свадьбу заводить. Свадьбу сыграли, пиво попили и месяца два или три веселились. Царь-батюшка отдал Игорю Игоревичу половину царства.
Они стали жить и быть и добро наживать.